IG: franckgerardart
ЛЕТО 2023. Я бы хотел ее поцеловать. Но я не мылся уже неделю, разве что морской водой. Весь в поту от того, что тащил под солнцем огромный чемодан, который использовал на парусной лодке. На обед я ел лук. Короче, я в худшем состоянии, чтобы ее поцеловать.
Я только что вошел в номер отеля. Она там, жужжит, виляя бедрами вокруг частного бассейна в моей комнате, хлопая своей соблазнительной задницей вправо и влево, как непослушная девчонка, счастливая возвращению папы. Я вижу ее впервые лично, после нескольких дней переписки, множества аудио и нескольких видео. Она живет в холодной европейской столице, но решила взять билет и прилететь ко мне на Корфу, чтобы провести 4 дня вместе.
Она бежит ко мне, я целую ее в щеку и… бросаю в бассейн. Потом помогаю ей подняться и… снова в бассейн. И так еще, пока мы не прыгаем вместе. Я не знаю, почему я это сделал, но с ней я не могу не быть физическим. Ты же знаешь, трогать людей — это мой способ их понять. Но с ней моя потребность в контакте максимальна. Пока мы в воде, я кладу руки ей на бедра, глажу ее ноги. «Разрешишь?», — спрашиваю я, пока мои руки скользят по ее божественной заднице, упругой и мягкой одновременно. Она — осознавая свою ценность — позволяет… но я уже все сделал: никогда не задавай вопросов, на которые ты уже знаешь ответ.
Она взволнована, это видно. И я тоже. Я не понимаю, почему она мне так нравится. Есть немного смущения, уравновешенного возбуждением от прикосновений. Прошло 4 невыносимых минуты, я не могу не поцеловать ее, плевать на дыхание. Первый поцелуй — это рассеянное прикосновение губами, между разговорами. А потом, вскоре, другие нежные поцелуйчики до прихода языка: капризного, детского, веселого и прыгающего змееныша.
Мы говорим. Блин, как много мы говорим. Со скоростью света. Открывая 4 разговора одновременно. Мы пожираем информацию друг о друге с той же яростью, с какой американцы соревнуются, кто съест больше гамбургеров за 5 минут. Мы могли бы провести эти 4 дня в этом бассейне, только разговаривая, пытаясь узнать все друг о друге. Но она дрожит: мы в тени, вода холодная. Я приглашаю ее выйти, беру полотенце, мы ложимся на шезлонг. Я продолжаю ее гладить, контакт с ней успокаивает меня, умиротворяет, делает меня твердым, как ледяная вода на закаливаемом железе.
Позволь мне описать ее, восстановив заметку, которую я сделал 3 дня спустя, наблюдая за ней украдкой, пока мы ждали, когда нам подготовят очередной номер отеля на Корфу.
Она маленькая, миниатюрная, но мускулистая, она называет себя моим «портативным переводчиком с английского». Она блондинка, но красится в черный цвет, который, по ее мнению, гораздо больше подходит ее личности. Темные волосы контрастируют с глубокой синевой ее глаз. Боже, какие глаза!
В ней сосуществуют все элементы, как физически, так и по характеру. Взгляд глубокий, как океан (вода), ясный, как небо. Он передает мне большое чувство воздуха и свободы, как бескрайние просторы континента, который нужно исследовать. И черт возьми, как я хочу его исследовать! Как дикие лианы на берегу альпийского озера, зеленые прожилки расходятся в ее небесной радужке, как растущие корни (земля). По характеру она тоже такая: свободная, как воздух, меняет города с той же частотой, с какой этот засранец мой брат меняет носки (каждые два года). Она глубока, как океан, ей 29 лет, но — судя по ее историям — кажется, что она прожила 92 года. И в своем непрерывном движении с интенсивностью торнадо, ей удается оставаться привязанной к своей семье, к своим друзьям. Она заботится обо всех, платит за всех: поездки, подарки, помощь. Маленький берлускони из нас, обреченный остаться без гроша из-за очень щедрого сердца. В глубине души она тайно надеется, что — рано или поздно — кто-нибудь заплатит за нее, просто чтобы выразить ей любовь на языке, который она знает.
А огонь? В ее взгляде нет и следа, слишком добрый, но он повсюду на ее коже. Это маленькое непослушное существо полно татуировок. У каждой есть своя история, иногда даже история любви с татуировщиком — мужчиной или женщиной — который их сделал. Хм, мне следует научиться делать татуировки, а не вести блог! Второе, что меня больше всего поражает в Синем Торнадо, — это интенсивность, с которой она живет. А первое — это доброта.
Синий торнадо — это непрерывное движение, она выгибает свою задницу и хлопает ею вправо и влево, извивается, когда говорит. И извивается еще больше, когда я касаюсь ее там, где требует приличие, с неуклюжими и неестественными движениями, которые не раз заставляют меня бояться, что я ошибся в прикосновении, интенсивности или моменте… «Ты не ошибаешься, я так кайфую», — успокаивает она меня.
Она осознает, что нравится, но без этого отношения надутой куклы, как у многих девушек в Instagram. Она скорее капризная и соблазнительная девочка, которая с ложной невинностью провоцирует и поражает окружающих.
Синий торнадо пахнет добротой, сладостью и любовью. Она такая же ласковая, как и я. Это лекарство от моей болезни — любить слишком сильно, опустошаться, как пробитая бутылка.
Ладно, извините, я отвлекся. Вернемся к нашей первой встрече, у бассейна. Она ложится рядом со мной. Я смотрю на нее. Я признаюсь: «Я не знаю, почему ты мне так нравишься! Я не понимаю. Я знаю только, что это плохо кончится. Очень, очень плохо для меня!». Она смеется, довольная, целует меня и говорит, что тоже увлечена. Короче, несмотря на то, что нам двоим 71 год, мы два подростка.
Я думал вставить не никнейм, а ее настоящее имя, впервые в истории этого блога. Никаких сладких сисек, никаких медовых глаз, только имя, которое дал ей отец. Я не хочу, чтобы она была просто главной героиней истории в блоге. Это не архетип, не назидательная история, которую нужно приукрасить или над которой нужно пошутить. Это человек, с которым я интимно связан, в тот момент, когда мне это было больше всего нужно. Человек, который любил меня и заботился обо мне, как я заботился о ней. Человек, который, возможно, исчезнет, от которого останется только воспоминание. Но пусть воспоминание несет ее настоящее имя, черт возьми!
Но, ничего, она предпочитает никнейм. Пусть будет никнейм.
Я не выношу того факта, что все заканчивается. Как и с моей бывшей, два с половиной года суперинтенсивных отношений. Сметены порывом ветра. Когда мы расставались, я спросил ее: «Кем мы будем завтра?». И она ответила мне: «Всем и ничем. Мы будем всем и ничем».
Ты отдаешь жизнь за что-то. А на следующий день этого больше нет. Какой смысл тогда любить? Или, может быть, именно поэтому есть смысл любить, чтобы оставить сладчайшее послевкусие инжира и меда после холодного и неумолимого пожирания смерти. Смерть, я знаю, что в конце концов ты победишь, но до тех пор я буду бороться с тобой с интенсивностью моих переживаний.
И как изгнать смерть, если не минетом? Мы на веранде, у бассейна, нас прекрасно видно с балкона ее комнаты. Я раздеваю ее. Она смущена (она не эксгибиционистка). Я ставлю ее так, чтобы ее было лучше видно, наслаждаясь ее смущением, начинаю трогать ее, она отвечает тем же, берет мой член и сосет.
Она отлично сосет, мне нравится, как она использует рот и руки, еще больше мне нравится, как она двигает и ставит тело, пока занимается благородным искусством. Мне нравится подглядывать за ее попкой, в которую я влюбляюсь. Я заряжен неделей полного воздержания на парусной лодке. Позже, на кровати, я наполню ее как следует, полностью, чувствуя себя совершенно как дома, в прекрасный момент единения. У нее очень милая киска, которая открывается, как роза, одно удовольствие исследовать.
В постели она хороша, я не чувствую себя на высоте. Вне момента, когда я ее наполняю, я тень самого себя. Я только что расстался, мне больше нужны объятия, чем секс. Обычно я жажду секса как пикового момента знакомства/встречи с кем-то, совершенно эгоистично. На этот раз я делал это больше для нее, чтобы сказать ей, что она мне нравится. Жаль, потому что она молодец, и я надеюсь, что скоро смогу потеряться в ней, почитая ее покорную натуру.
Душ, аперитив в халате и бегом в город, на ужин в конце круиза с моими товарищами по парусной лодке. Мы прекрасны, сияем, взаимопонимание максимальное. Я представляю ее двум девушкам с соседней лодки, и они не могут удержаться от вопроса: «Вы друзья?». Мы смотрим друг на друга, я спрашиваю: «Мы друзья?». Мы смеемся, смущенные, как два юнца. Другая подруга, ледяная, с выражением лица Круэллы Де Виль, изрекает: «Ну, очевидно, что вы больше, чем друзья». Да будет так.
На следующий день мы покидаем Корфу и отправляемся в Албанию. Нам удается пропустить катер на подводных крыльях, незаконно сесть на другой, рискуя потерять бронь автомобиля из-за ошибки в бронировании. Короче, неожиданностей хватает. Но она поддерживает, помогает, звонит, переводит, решает. Я рад, что я с ней, а не с теми многочисленными рассеянными и жалующимися принцессами, которые хотят, чтобы все было идеально.
Мы отправляемся посетить Голубой глаз (по-албански «Syri i Kalter»), природный источник с очень прозрачной водой — благодаря также белоснежным известняковым скалам, — который бьет из недр на глубине более 50 метров, в лесу из дубов и платанов. Что, сказанное так, кажется очень крутым, но вместо этого панорама покрыта толпой итальянцев, привлеченных обещанием — невыполненным — низких цен.
Мы продолжаем путь в Аргирокастро, очень милый город, объект Всемирного наследия ЮНЕСКО, с важным старинным замком. Я делаю тысячу ее фотографий. День за днем я вижу ее все более улыбающейся, с более открытым и счастливым взглядом. Эта поездка в Албанию идет ей на пользу.
Здесь она признается мне в секрете, как управлять ею и восстанавливать ее, если она разозлится: накормить ее. Каждые два часа у нее должен быть полон рот, и никогда, я говорю «никогда!», не позволяйте ей голодать: она превратится в опасного злого Гремлина.
Эта информация будет мне очень полезна в последний день, как вы увидите.
Мы заканчиваем тур и возвращаемся в Саранду, нашу базу.
Мы устали, наконец-то в отеле, 20:00, давай, на этот раз мы рано ложимся спать!
Но нет, мы говорим, говорим, до 2 часов ночи. Она рассказывает мне, как живет, как заботится о близких ей людях, как пытается защитить и отстоять всех, как всегда требует от себя большего.
Я чувствую схему, которую хорошо знаю, поскольку она частично и моя. Это то, над чем я работал, о последствиях чего я хорошо знаю: невозможность расслабиться, необходимость подталкивать, всегда отдавать больше, риск быть использованным и т. д.
Я использую Теорию Сценариев™ Филиппо, моего дорогого друга, который разработал инновационную структуру, которая могла бы вылечить часть болезней человечества, но он предпочитает быть программистом и подвергаться плохому обращению со стороны польских коллег… поэтому этот метод известен нам троим.
Упрощая до предела, чтобы быть полностью функциональным, нужно быть текучим, как вода, адаптируя себя к каждому сценарию. Если одна только мысль о ситуации тебя напрягает, то есть вызывает сильную эмоциональную реакцию, это ограничивает твою способность действовать функционально. Например, я застрял в законченном браке на долгие годы, не имея возможности оставить свою жену, потому что я не мог представить, что причиню боль человеку, которого я любил. Что, безусловно, вызвало больше боли и проблем. Одна только мысль об этом заставляла меня чувствовать себя плохо, вызывая сильную эмоцию. Я не был свободен выбрать этот путь.
Впоследствии, в первые месяцы отношений с Медовыми Глазами, я не мог относиться к ней по-настоящему плохо, когда она делала свои глупости. Отсутствие санкционирующих действий не давало правильного стимула для развития моей девушке и создавало проблемы паре.
Разблокировать сценарий означает опустошить его от эмоций, сделав его приемлемым. В этом случае, с помощью довольно экстремальных и мрачных визуализаций, я разблокировал этот сценарий, устранив любые негативные эмоции. С этого момента у меня не было проблем с тем, чтобы выгнать МедовыеГлаза из дома каждый раз, когда она делала большие глупости.
Возвращаясь к Синему Торнадо, я практикую реинтеграцию сценариев. То есть, очень просто, я показываю ей все положительные аспекты ситуации, которой она избегает (например, просто и банально: «если ты будешь продолжать всегда защищать своего брата, он никогда не сможет стать мужчиной. Не помогать ему означает поставить его в условия, чтобы он развил способность защищаться и уметь справляться с жизнью лучше, чем если бы у него была ты, которая его защищает»). Пока я говорю с ней, ее лицо меняется, ее выражение лица преображается. Блок — это не что иное, как серия энергий и эмоций, которые, вместо того чтобы свободно течь, связаны, чтобы предотвратить опасность возникновения этой ситуации. Развязать блок означает принять этот сценарий и, следовательно, высвободить всю эту заблокированную энергию. Результатом является немедленное и глубокое расслабление.
«Это невероятно, я никогда не чувствовала себя такой свободной, как сейчас». «Ты заботишься обо мне так, как никто никогда не заботился, мне почти стыдно, что я здесь». «Сегодня ночью я буду спать так хорошо, как никогда в жизни». И действительно, она заснула, как камень. На следующий день разбудить ее было проблематично. Я пытался поцеловать ее, тронуть ее, потрясти ее, пощекотать ее, бросить в нее вещи… ничего. Потом я вспомнил о ее самой большой слабости: еде.
Я подхожу к ее уху и говорю ей:
«фрр фрр я бекон… который жарится… ароматный… я очень вкусный… ты наверняка ждешь не дождешься, чтобы съесть меня…»
Я замечаю движения в ее теле, но ее глаза все еще закрыты. Я продолжаю:
«Эй! Немец ест меня! Он заканчивает меня! Если ты не проснешься сейчас же, ты меня больше не найдешь…» не успеваю я закончить фразу, как Синий Торнадо уже стоит на ногах, умытая, одетая и выглаженная, тянет меня вниз, чтобы позавтракать.
Мы едем в Ксамиль, в очень милый пляжный клуб. Я вижу вдали «VIP» лежаки, и, конечно же, я их беру. Я нахожу эти круглые кровати с матрасом, расположенные на платформе на море, с сеткой, подвешенной над морем, в стиле катамарана.
Я попытался запечатлеть это место, но Синий Торнадо вставляется в каждую фотографию. Начинается типичная фотосессия парня, где я вишу в самых невероятных углах, чтобы обеспечить ей отличные фотографии. Я отмечаю, что это бонусная услуга, вторая после сценариев, не предусмотренная в наших отношениях. Я ясно говорю ей, что мне следует заплатить, я могу предложить ей arrangement или она должна купить пакет «парень». Она хитро смеется и делает вид, что не понимает. Ничего, я всегда говорю Филиппо: «Что я могу поделать, если я нужен только как секс-игрушка?».
День проходит быстро, мы возвращаемся в отель, она очень милая, гладит мне рубашку, я бы сказал, в режиме девушки.
Мы идем поесть вне дома. Супер связь. Она будет отрицать это до смерти, но я знаю: она влюблена в меня. Может быть, это продлится мгновение, может быть, завтра я буду заархивирован, но в этот момент она действительно очень увлечена.
И действительно… на следующий день начинаются проблемы.
Ей плохо из-за возвращения цистита. Она нервничает. Я вижу, что что-то не так. Я спрашиваю. Она отрицает. Я не дурак. Я переспрашиваю. Она снова отрицает. Я использую бывшее оружие, которое всегда работает:
я: “знаешь, что больше всего меня раздражало в МедовыеГлазки™, что в итоге и привело к нашему расставанию, — она никогда не говорила, когда что-то её беспокоит”.
Она: “нет, в твоем поведении не было ничего, что бы меня беспокоило”
я: “ладно, значит, это что-то из того, что я сказал”
она: “да”
Бинго. я уже хорошо разбираюсь в этой игре, увы.
Мы разговариваем. Обсуждаем, я пытаюсь её успокоить. Не работает. Она сидит сама по себе, игнорируя меня. Честно говоря, мне уже надоели такие вещи. Не знаю, хочу ли я новых отношений.
Наконец я вспоминаю: еда!
Зову официанта. Заказываю половину меню, пишу в отель через WhatsApp. Они отвечают, что я обратился не в тот отель. Объясняю, что это чрезвычайная ситуация, вопрос жизни и смерти для моих отношений. Мы едим на пляжных шезлонгах.
Когтями она хватает еду, судорожно питаясь. По мере того как она ест, когти втягиваются, чешуя превращается в обычную гладкую кожу, и она снова становится милой и ласковой, как всегда.
Мы немного сближаемся, потом она уезжает.
Неслучайно я решил назвать её Синий Торнадо, с ней всё происходит очень быстро. Всего за три дня мы прожили все этапы целых отношений: первый день был посвящен безумному знакомству; второй — поддержке и помощи друг другу как зрелая пара; третий — ссоре и отдалению. Завтра я жду письмо от адвоката по разводам! 🙂
Если серьезно, думаю, проблема в том, что она испугалась. Она не ожидала такой связи, такого уровня близости и эмоций. Это должно было быть чем-то легким, отпуском в красивом месте с приятным парнем. Единственным риском на горизонте было то, что я мог оказаться серийным убийцей (“я понимаю, на сайтах знакомств ты называешь себя Великолепным!”). А вместо этого… эх, не буду писать, а то она меня убьет (и всё отрицает).
Кем она была для меня?
Тихой гаванью. Человеком, который заботился обо мне. Добрым человеком, от которого мне не нужно было защищаться. Девушкой, которая своей улыбкой немного залечила мои раны. Искрой надежды на то, что другая счастливая жизнь возможна. Моментом тепла. Добрым взглядом, который хочется исследовать, как прерию, и, возможно, жить в нём.
Она в пути, я в своем номере отеля. Она пишет мне:
“Я всё ещё не могу поверить.
Синий Торнадо
Я очень удивлена тем, как всё сложилось.
Я по-прежнему считаю, что встреча с человеком никогда не бывает случайной. Было очень здорово, хотела бы иметь машину времени, чтобы вернуться назад…
и ещё машину будущего, чтобы увидеть, что будет дальше.
Мы продолжали переписываться/созваниваться несколько недель, планируя скорую встречу, потом вдруг… она перестала отвечать. Возможно, она почувствовала, что МедовыеГлазки вернулась, и опередила меня за мгновение до того, как я сам собирался ей об этом сообщить.
PS
Этот пост был написан летом 2023 года, во время “паузы” с медовыми глазками. Потом она вернулась, мы попытались снова, и больше постов не было… до сегодняшнего дня.
